Ну, что же, неделю назад с историей о поиске памятного камня с именем Эрнста Брандеса мы с вами более-менее разобрались. Сегодня отправимся дальше. Туда, где мох сфагнум, пожизненный спутник верхового болота, стелется зеленым ковром и пружинит под ногами. Место, где мы обнаружили памятный камень, отныне нам известно, добраться до него будет не сложно. Чего не скажешь о болоте…

Три аллеи

Если вы помните, в прошлом материале я упомянул, что к камню мы свернули с лесной дороги. Это не просто дорога. Когда-то она носила громкое название – Гросс аллея. Однако в данном случае «гросс» означает не «большая», а «главная» – тонкости немецкого языка. Справа от нее, за лесом, под пологом которого лежит гранитный валун, идет еще одна аллея – Медвежья, а слева – Волчья. Названия, конечно, прямо скажем – угрожающие. Но медведи у нас давно перевелись, оставшись лишь в старых названиях. А вот с волками, как я выяснил, все в порядке – этих серых хищников в наших лесах ныне вполне достаточно. Однако нам они, к счастью, не встретились.

Итак, наша небольшая и очень сплоченная группа свернула в лес и пошла в сторону Волчьей аллеи. Откровенно говоря, я бывал в лесу в основном летом, ну осенью, когда грибы. И даже был тогда, когда ночные заморозки сковывали лужи тонким льдом, блестевшим оконными стеклами в лучах утреннего солнца. Помню, мальчишкой я поехал с отцом на Большое болото, что в районе Каменки, по клюкву. Ягода полезная. Кислая, но когда ее прихватит первым морозцем, то она становится не такой уж и кислой. Чтобы ее собрать, приходилось костяшками пальцев разбивать ледок. В результате костяшки были разбиты в кровь. Зато клюквы привезли много - всю зиму пили морс и лопали ее, протертую с сахаром. Но что-то я заговорился...

В лесу ранней весной мне бывать как-то не доводилось. В последнее время меня словно подсадили на крючок походов выходного дня. Именно так у объединения «Белый ворон» называются мероприятия, в котором мне довелось принять участие. Лес, в который мы свернули, был вполне проходимым. Не было в нем больших завалов, густых зарослей и прочих препятствий. Так… обычная весенняя распутица с лужами и грязью, но повторюсь, вполне пригодная для пешего похода. Мы весьма быстро вышли на Волчью аллею и пошли по ней до следующей просеки. Пока мы топали, разбрызгивая воду из лужиц и чавкая грязью, я развлекал тех, кто шел рядом, разными историями из собственной жизни. При этом сам удивлялся, сколько забавных случаев хранит память.

А вот и просека, на которую нас вывела аллея и которая повела нас в сторону Молочного болота. Надеюсь, вы помните, что вторая цель нашего похода – это обед на болоте. Просека, а точнее – лесная дорога, явно недавно испытала на себе всю тяжесть тракторных колес. Об этом говорила глубокая колея и, собственно, лес, сложенный штабелями неподалеку от переезда. Пока мы пересекали открытый участок – поля в окружении лесов, над нами светило солнце. Но как только вступили в лес, оно тут же спряталось за тучи. Впрочем, мы успели понаблюдать, как проснувшиеся муравьи торопливо и деловито сновали по муравейнику, ловя первое весеннее тепло.

Пора было сворачивать. Один из нашей компании – молодой человек по имени Александр, более известный в кругах беловороновцев под «партийной» кличкой «Ночка», обнаружил любопытные следы пребывания в этом лесу двуногого «хомо сапиенса» – старые кроссовки. И вот что любопытно, от того, что мы углублялись в лесную чащу, приближаясь к болоту, от того, что и лес становился глуше, картина с мусором не менялась. «Ночка» стал собирать его в пакет, ибо не мог смотреть на все это безобразие. К нему присоединились и остальные члены нашей группы.

Вкусовая добавка

А лес менялся. Вот уже исчезла жухлая прошлогодня листва под ногами, да и грязи поубавилось. Им на смену пришел мягкий зеленый ковер мха. В воздухе появился знакомый, ни с чем не сравнимый аромат – багульник. Часть беловороновцев вдруг принялась обдирать его листья, будто от этого зависела их жизнь. «Чего это вы?» - поразился я. Оказалось, что листья багульника можно добавлять в чай – они придают ему интересный вкус. Вот чего не знал, того не знал. Для меня багульник – это головная боль и никакой моли. А тут вот оказывается как – вкусовая добавка в чай.

Неподалеку, под елкой обнаружилась свежая кабанья лежанка. Ее мы внимательно осмотрели. Сам не пойму зачем? Ладно бы кабанчик там лежал и на нас смотрел, а так – ямка и ямка. Но, тем не менее, ямку-лежанку мы старательно сфотографировали. Почва тем временем совершенно изменилась – сплошной мох. Появились какие-то канавы со стоячей водой - черной и страшной. Наверное, именно о такой говорили – мертвая вода. Тропинка бежала вдоль этих канав. То приближаясь вплотную к ним, то петляя в сторону, бросая путников в густой ельник. Приходилось низко кланяться и ломиться сквозь сучья напролом, уворачиваясь от их ударов, а иногда и ловя физиономией хлесткие удары.

Телохранитель Данила

Наконец мы нашли вполне подходящую поляну, на которой можно было устроить привал. Мой верный телохранитель Данила, с которым я успел познакомиться еще в своем масленичном приключении (см. «Право знать» №10 от 19 марта 2021 года), сразу приступил к заготовке дров для костра. Почему я назвал его телохранителем? Дело в том, что я никудышный (по меркам ветеранов «Белого ворона») пеший турист. По их мнению, могу отстать и потеряться. И полувековой рубеж, который я успел перешагнуть, не позволяет надеяться, что когда-нибудь наберусь туристического опыта. Вот Данила негласно и присматривал за мной в походе. А может, наслушался моих рассказов о том, как я люблю находить всякие приключения и неприятности на свою голову, и решил, что для всех будет спокойнее, если я буду под наблюдением.




Костер весело затрещал. Из рюкзаков появились упаковки сосисок. Бутерброды, сало, печеньки и даже макаронные изделия, сваренные и упакованные в пластиковый контейнер… В общем, кто что захватил. Я обнаружил, что две сосны образовали внизу нечто вроде кресла с которого можно было обозревать всю поляну, и тут же взгромоздился на этот лесной трон. Кстати, дома я об этом пожалел. Карманы моих походных штанов были полны сосновой коры. «Какой обед может быть на болоте?!» - восклицал сэр Генри Баскервиль. Очень даже приличный, ответил бы я ему. Ели мы вдумчиво и сосредоточенно. Но Андрей Кленовый не дал нам возможности думать только о еде, не дал он нам даже помедитировать на природе. Он стал нас тиранить каверзными вопросами, которых понабрал в местных викторинах «Что? Где? Когда?». Мы самозабвенно доказали ему, что звание знатоков не для нас. Провалились почти по всем вопросам, чем повеселили себя и огорчили главного беловороновца. И он решил нам отомстить – раз уж не знаем ответов, так хоть испытаем на себе все прелести перехода через топь.



Костер затушили, подняли «Ночку», который вытянулся на мху и потребовал «оставить его в этом чудном месте», и двинулись дальше. А дальше стало совсем интересно. Зеленый ковер сменился кочками и ямами с водой. Почва уходила из-под ног. Впереди раздался дикий вопль, да такой, что поднял в воздух птиц. Нет, это был не вой собаки Баскервилей – это орал благим матом вырвавшийся вперед калининградец. Он провалился по самое «не хочу» в воду. А поскольку на дворе не май месяц, да и Молочное болото не очень-то похоже на пляжи Адриатики, от невольного купания удовольствия было маловато. Пока опытные путешественники натягивали на себя защитные резиновые чулки-сапоги, я лихорадочно соображал, сколько же мне придется идти с мокрыми ногами. Ведь как ни крути, а веса во мне больше центнера. Поваленные стволы крепостью не отличались. В общем, мне предстояло «купание». Андрей Кленовый в своих резиновых сапогах и с опытом болотных переходов вырвался вперед, и стал призывать нас поторопиться, чтобы не зависнуть на болоте до темноты. Помянув мысленно Андрея Васильевича с его призывами незлым тихим словом, я приказал всем ко мне не приближаться, если они не хотят нырнуть вместе со мной в болото, а сам двинул вперед, опираясь на два сухостоя, прихваченных в качестве посохов.

Человек, когда захочет, может показать чудеса при прохождении через топь. Это я про себя. Вообразив себя эльфом, потолстевшим, но не утратившим способности к легкой походке, я потихоньку перебрался через болото. Лишь один раз треснуло подо мной бревно. Но я успел и… не провалился. И промок я в меру – даже сам удивился. После болота мы вышли на просеку. Когда-то это была узкоколейка, по которой вывозили торф. Там еще сохранились шпалы. Местами в зеленой шубе мха, в которую укутаны старые шпалы, горели яркими огоньками первые грибы. Это скутеллиния щитовидная, маленький гриб интересной формы – оранжевая или бурая чашечка с огненно-красной серединой. Бывшая узкоколейка вывела нас к железнодорожному полотну Калининград-Черняховск. И мы двинули вдоль него в сторону города.

Дома

Сил уже не было никаких, я откровенно отставал, но верный телохранитель Данила меня не покидал. Промчавшийся в сторону Калининграда состав приветственно прогудел нам. И вот уже видны дома на Победе, а справа озеро со странным названием Баки. Кстати, на Баках, помимо уток и редких чаек, поселились две пары лысух. Любопытно, что эти водоплавающие при всей своей внешней схожести с утками или гусями являются родней журавлям. Сфотографировав их, мы также сделали снимок на память всей нашей группы. А потом… Первым отпал я. Ибо мой дом рядом с Баками.

На следующий день у меня болели все мышцы, спина, ноги и прочие конечности и органы. И если, возвращаясь домой, я думал, зачем мне все это, то дома, постанывая от боли в спине, я думал, куда я пойду с беловороновцами в следующий раз. А в том, что пойду, даже не сомневаюсь. Так что до следующей встречи на природе!

Текст Сергей НЕДОСЕКИН