Блеяние с небес

Дело было в то замечательное время, когда весна только вступила в свои права, но зима окончательно не покинула нас. В душные дни, которые буквально накинулись на нас этим летом, вспоминать прохладные весенние деньки одно удовольствие. Эти воспоминания сродни холодному душу в невыносимо жаркий день.

А тогда, в самом начале весны, теплые деньки с возмутительно высокой температурой нет-нет, да и баловали просыпающуюся природу. Однако были они редкими. По большей части погода в то время года – это битва уходящей зимы с весной. И зима еще напоминает о себе то минусом на термометре, то пронизывающим до костей ветром, а то и снегом. И все же, несмотря на все эти природные казусы, было очевидно, что зиме конец. В общем, весна идет – весне дорогу. Подтверждением тому была и птичья разноголосица, раздававшаяся по утрам. Особенно старались скворцы. К их хоровому пению присоединялись горихвостки, овсянки и прочие голосистые представители птичьего царства.

Во время ночных бдений до моего слуха из черноты ночного неба долетал странный звук. Точнее не ночного, а предночного и раннеутреннего неба. Над головой раздавалось механическое «тру-у-у-у», затихало и тут же доносилось уже с другой стороны. Я понимал, что это у меня над головой кружит какая-то птичка. И что любопытно – раньше такого «пения» я не слышал, а вот поди ж ты – звук сей был мне вроде знаком. Как так? Один знакомый, которому я поведал о загадочном ночном звучании с небес, сказал мне: «Это птичка такая. Маленькая, серенькая и забавная». И показал какая – размером с дрозда. Понятное дело, что мне захотелось ее увидеть. Но так, чтобы ее даже сфотографировать, я и не мыслил. Судите сами – мало того, что она довольно маленькая, так еще носится по небу и, заметьте, по ночному небу. Щелкнуть ее при таком раскладе практически нет никаких шансов.

А вот вопрос о звуках, которые она издавала, «штрихуя» темный небосвод, оставался открытым. Что хотите со мной делайте, но он был мне знаком. Прям дежавю! Несколько дней я мучительно напрягал память, пытаясь вспомнить, где и когда я слышал это возмутительное негромкое «тру-у-у-у». Такой, знаете ли, короткий, вибрирующий гул, причем не низкий, а довольно высокий. Совершенно не похожий на птичье пение, хотя… Природа ведь тот еще кудесник, всякое бывает. В ней и живые существа, и не живые могут гудеть. Помнится, жили у меня в аквариуме представители мира земноводных – декоративные жабы. Отвратительного вида создания: бледно-розового цвета, с непропорционально маленькой плоской головкой и огромными (я таких отродясь не видывал) острыми черными когтями на перепончатых лапках. И вот эти монстры не квакали, не гудели, а невероятно красиво, почти сказочно и очень тихо пели по ночам. Их пение чем-то отдаленно напоминало соловьиное.

В общем, странное «пение» загадочной птички не давало мне покоя. Ответ пришел неожиданно, что, впрочем, бывает не редко. Случилось это утром. Солнышко уже давно взошло и ласкало своими лучами белых небесных барашков, купавшихся в безбрежном лазоревом море небес. Утро было звонким, воздух прозрачен, а синева бездонна, как это бывает только в ту чудесную пору, что зовется весной. Глядя себе под ноги, я грелся на солнышке, размышляя о чем-то вздорном и легкомысленном. И вдруг с неба раздалось: «трууу… трууу… трууу». Вскинув голову, я увидел, как в небесной лазури «купалась» небольшая птичка. Ее силуэт четко просматривался на голубом полотне неба. Длинный, изогнутый и тонкий клюв не оставлял сомнений – надо мной кружил бекас! И все сразу встало на свои места. Звук, который он издает при полете, был мне знаком по одной из телепередач на канале «Охота и рыбалка». Что ж, «пение» небесного барашка, как еще называют бекаса, я услышал вживую, а также воочию увидел эту маленькую промысловую птичку.

Таинственный гул на болоте

А теперь о том, как я познакомился (правда, не воочию, но об этом ниже) с еще одним представителем мира пернатых. Замечу в скобках, что случилось это на той же неделе, когда я увидел бекаса. Стрелки часов показывали начало второго ночи, когда я, вставив в ухо наушник, в котором тихо играли мелодии прошлых лет, приступил к очередному ночному бдению. Ночь выдалась туманной, промозглый воздух закрадывался под бушлат и неприятно меня касался своими холодными влажными пальцами. Автотрасса, в направлении которой я топал, была на удивление тихой и, если так можно выразиться, безлюдной. Почему-то именно в ту ночь по ней не проехала ни одна машина, хотя обычно в такое время там весьма часто проносятся легковушки.

Звезды не блестели с пасмурного, затянутого тучами, неба. Да что там звезды – луна и та не могла пробиться сквозь черную пелену туч, чтобы брызнуть молочным своим светом на уснувшую землю. И лишь сквозь слабенький просвет угадывалось, что она есть, и она светит, только не нам.

Вдруг в мелодии ворвался новый звук. Я поначалу не понял – это шум некачественной записи, или шел он извне. Тихий гул, я бы даже сказал – гудение. И был он коротким. «Вероятно, тот, кто готовил музыкальную подборку, выложил ее в Интернет с браком», - подумал я, и спокойно пошел дальше. Снова загудело. Я встал. Звук был не из смартфона, он раздавался извне. Быстро выдернув наушник из уха, я прислушался, но было уже поздно – таинственный гул стих. «Та-ак, - мысленно потянул я. – Это еще что такое?». Ответа, как вы понимаете, на возникший в моей голове вопрос у меня не было. Вернув наушник на место, я продолжил путь, превратив второе ухо в подобие сверхчувствительного локатора.

Вот уже и живая изгородь кустов, за которой автомобильная дорога, а чуть в стороне какое-то заброшенное строение. Его практически не видно – настолько плотно обступили его молчаливые часовые – деревья и кусты. Загудело. Снова наушник долой. Гудело странно – низкий и не очень громкий гул. Живое существо? Какой-то механизм? Определить было трудно, во всяком случае, я лично так и не смог. Нечто на грани живого и неживого. Поначалу мне показалось, что гудело из заброшенного строения, прятавшегося в непроглядном ночном сумраке, усиленном кронами деревьев. Луч света от фонарика выхватил из тени темные провалы окон, давно лишившихся стекол и рам. Тени отступили. Звук прекратился. Я, естественно, ничего не увидел. Постояв минут пять в полной неподвижности, аки статуя, и ничего так и не углядев, я, как говорят военные, продолжил движение. Но тут звук раздался вновь, и доносился он (теперь я это мог сказать с полной уверенностью) не из пустующего домика, а со стороны небольшого болотца, водные пятна которого блеснули в свете моего фонаря и гул моментально стих.

Пришлось воспользоваться современными средствами связи и вызвать к себе моего коллегу по ночному бдению, бродившего неподалеку. И сделал я это не потому, что мне стало страшно. Как-никак, а до рассвета было еще далеко – время для всякой нечисти. А тут еще и болото – место обитания кикимор, водяных и прочей дряни, выползающей на свет божий в ночную пору. Нет, страх ночи, который знаком многим, мною давно забыт. Просто подумалось, что коллега может знать, что, или, скорее, кто гудит ночью на болоте. Он – знатный рыбак, с околопрудной, речной или болотной жизнью, вероятнее всего, знаком лучше, чем я. Прошло минут пять-семь, пока он добрел до меня. В тот момент, когда коллега вынырнул из мрака в светлую лужу фонарного света, с болота снова загудело. И так, знаете ли, явственно и громко. Я замер, глядя на подходящего товарища, а тот, как шел, так и продолжал идти, совершенно игнорируя таинственный звук в ночи. Хотя по его лицу, освещенному фонарем, было видно, что он прекрасно слышит этот странный гул, но ему на него наплевать. «Вот те раз!», - мелькнуло у меня в голове. А вслух я спросил: «Слышишь? Что это?». Взглянув на меня с удивлением и даже с некоторым подозрением, мол, не разыгрываю ли я его, он коротко ответил: «Выпь».

С минуту я стоял слегка ошарашенный. Память услужливо подсунула мне в тот момент эпизод из фильма «Собака Баскервилей» Игоря Масленникова. Тот, когда герой Олега Янковского объясняет доктору Ватсону, сыгранному великолепным Виталием Соломиным, происхождение страшного звука, донесшегося из Гримпенской трясины. Читатели наверняка помнят тот не то рык, не то вой, не то гудение теплохода, отходящего от пристани. Мистер Стэплтон, сыгранный Олегом Янковским, одной из версий происхождения звука, назвал крик выпи. Со всей ответственностью должен заявить – ничуть, ну вот ни капельки не похож вой из фильма на крик настоящей выпи. «Переварив» выпий крик, я в сердцах сплюнул и решил, что теперь, когда я знаю, как она орет и где обитает, то могу и снять ее на фотоаппарат. Однако товарищ несколько охладил мой пыл. Чтобы снять выпь нужно не один день просидеть в засидке, да и то не факт, что это болотная пернатая тварь соизволит тебе попозировать.

Текст Сергей НЕДОСЕКИН

Фото из открытых источников