А вы знали, что часть территории нынешнего черняховского Парка Победы в довоенное время называлась… Белильным полем. Нет? Не знали? Ну, тогда вот вам воспоминания бывшей жительницы Инстербурга Шарлотты Кройцбергер. И да, мы продолжаем публиковать незамысловатые истории старого Инстербурга, гулять по его старым улочкам, рассматривать фабрики, заводы и пивоварни и, конечно же, заглядывать в парки, поля, сады и скверы нашего любимого города…

…«Всматриваясь в некоторые зимне-весенние фотографии Инстербурга, можно предположить, что наша Ангерапп представляла собой грозную силу, поскольку запечатлённые на фото ледяные торосы выглядят весьма внушительными. Но такие бедствия, как паводковые воды и ледоход, мы, к счастью, переживали не чаще одного раза в год. В остальное время Ангерапп была очень спокойной и миролюбивой рекой, приносившей радость и умиротворение.

Жители старой части города из окрестностей Альтер Маркт по-прежнему с любовью вспоминают Белильное поле на правом берегу реки. Оно представляло собой раскинувшийся напротив Лютеркирхи луг. На его окраине, прямо на берегу, стоял белильный домик. Простое, всегда чисто выбеленное известью строение под кроной высокого дерева. Домик отражался в водах реки и являл собой желанный сюжет для художников и фотографов.

В дни моей юности до Белильного поля можно было добраться исключительно летом, поскольку тогда не существовало еще постоянного арочного моста. Кривоватые деревянные мостки в районе Водного переулка (Wassergasse) возводились только тогда, когда уже исключалась возможность всякого паводка. Объявление о том, что строится «Белильная дорожка», становилось настоящим праздником для детворы из близлежащих районов. Клич: «Строят дорожку!» распространялся с молниеносной скоростью, так как все стремились попасть на ту сторону реки. К великой досаде плотников, мы оравой окружали стройплощадку. Когда же мостки, наконец, достраивались, каждый из нас первым стремился пробежать по ним.

Но не только дети радовались «Белильной дорожке». Домохозяйки также были счастливы возможности придать своему белью «сияющую белизну». Сама процедура стирки, которая по сравнению с нынешними возможностями была в высшей степени утомительным процессом, проводилась, главным образом, в домашних условиях. Посему домохозяйки, или как это было в богатых семьях – прачки и горничные, при первой же возможности несли через мостки на Белильное поле свои тяжёлые корзины с бельём.

Само Белильное поле, по всей видимости, принадлежало городу, который сдавал его в аренду с условием содержания и надзора над ним. В мои времена им заведовала Каролина Подцун (Podzun), которую все ласково называли маленькой Каролиной. Она распределяла участки и собирала плату за их использование. Её постоянным местом жительства был Белильный домик под кронами старых деревьев. В полдень там собирались домохозяйки, прачки и горничные, чтобы получить принесенный детьми обед. Сдобренная весёлыми сплетнями стряпня казалась вдвойне вкуснее. Смеха и аплодисментов было хоть отбавляй, если, конечно, развешенная перед всеобщим обозрением масса белья давала для этого достаточный повод.

Стирка на этом не заканчивалась. На зеленой траве раскладывалось белье и смачивалось водой. Если это было необходимо, то оно оставалось там на ночь. В этом случае его нужно было охранять. Служанки были этому только рады. В разгар лета ночи были короткими и тёплыми. С другой стороны, у каждой девушки был друг, охотно составлявший ей компанию во время ночной бельевой стражи.

Утром бельё собирали и споласкивали в реке, чтобы затем снова дать ему просохнуть под солнечными лучами. При определённых обстоятельствах оно полоскалось по нескольку раз. Во время этого процесса наличие детей поблизости не приветствовалось, поскольку мы любили плескаться на мелководье, поднимая при этом песчаную муть. Вряд ли кому-то мог понравиться песок в своей только что постиранной одежде. Но времяпрепровождение на Белильном поле в дни стирки дарило нам, детям, пёстрые переживания, которыми мы с радостью делились не только со своими семьями, но и с родственниками и друзьями.

Как я уже говорила, наша Ангерапп, несмотря на свои ежегодные наводнения, была рекой благонравной и безвредной, хотя и здесь не обходилось без исключений. Я помню, как однажды, в разгар лета, случилось серьёзное наводнение. Оно привело к тому, что речной поток смыл купальню Флора, находившуюся около ледового подъемника городской пивоварни (по сути, прямо на речном повороте – прим. переводчика). К несчастью посетители купальни находились внутри, когда их увлекло течением. Но с ними ничего плохого не случилось, поскольку их вытащили подоспевшие на лодках рыбаки ещё до того, как саму купальню остановил автомобильный мост на Театерштрассе (ныне улица Л.Толстого – прим. ред.). «Белильная дорожка», естественно, стала главной жертвой того наводнения. (Возможной причиной того наводнения могло стать внезапное изменение речного русла в районе Турнирного поля – прим. переводчика).

Жители Белильного домика, когда отсутствовали мостки и не было возможности переправиться на лодке на другой берег, были вынуждены отправляться в город за покупками или по делам по окружному пути через гору Крушкенберг и автомобильный мост у Театер-штрассе.

Кстати, Крушкенберг (перед земельным участком и предприятием Якстейна (Jakstein) у подножия Прегельтора) имела определенное историческое значение: тут покоилась жена инстербургского священника Анхен из Тарау, которой Симон Дах посвятил знаменитую в Восточной Пруссии песню, которую поют поныне и будут петь в будущем. Эта Анхен, пережив первого мужа, пастора лютеранской церкви, еще дважды была замужем за его преемниками. Впрочем, она пережила и третьего мужа. После этого, окончательно став вдовой, она жила в большом доме, в самом начале Прегельштрассе (улица Ленинградская – прим. ред.), там, где позднее появилась школа для девочек, называвшаяся в наши дни школой Вильгельма Йордана (бывшее здание штаба на Ленинградской, ныне разрушено – прим. ред.).

Доступ на правый берег Ангерапп, а вместе с тем и к Белильному полю, был упрощён лишь после того, как в двадцатые годы напротив Лютеркирхи был построен арочный мост. Наряду с Белильным полем он открыл путь к отведенной под застройку территории «Ангераппских высот», на северном берегу нашей реки. Здесь было построено множество одноквартирных домов и разбит ряд прекрасных садов. Все они были построены на возвышенности, поскольку даже после выпрямления русла реки никто не был уверен в отсутствии угрозы наводнения.

После появления современных моющих средств и химических отбеливателей Белильное поле из года в год использовалось всё реже. Лишь несколько консервативных домохозяек, предпочитавших природную чистоту белья, продолжали стирать его там по старинке…».

Источник: Insterburger Brief, 05.06.1972 г.

Автор Шарлотта

Кройцбергер

Перевод Евгений А.Стюарт