Наш Инстербург располагается на южном берегу Ангерапп. Уже во времена Тевтонского ордена на ее северную сторону вёл мост, призванный сохранять постоянную связь с замком Георгенбург. Там же, на северном берегу, находился принадлежавший ордену трактир Пангервиц. В те далёкие времена реки Инстер и Ангерапп сливались в совершенно другом месте, рождая Прегель.

Иначе как ещё можно объяснить, что улица, непосредственно ведшая в сторону трактира Пангервиц, носила название Прегельштрассе (ныне ул.Прегельная), кроме как тем, что в прежние времена она пересекала Прегель? То был самый первый мост через реку. О его существовании напоминал деревянный барьер, которым у речного берега внезапно заканчивалась Прегельштрассе. Но больше моста на этом месте нет, поскольку его перенесли чуть западнее. И случилось это после того, как изменили русла Инстера и Ангерапп, и мост построили там, где мы его и знаем, то есть в конце Театрштрассе (ул. Л.Толстого) около газового завода. Для города этот мост имел большое значение – за ним находились различные коммунальные службы: водоканал, очистная станция и скотобойня. Помимо этого от него тянулись многочисленные дороги на север района.

Старый автомобильный мост! Ему приходилось весьма нелегко, поскольку во время случавшегося почти каждую весну ледохода его опоры испытывали на себе удары тяжёлых льдин, двигавшихся вниз по реке. Довольно часто образовывались такие ледяные заторы, что сапёрам или пожарным приходилось их взрывать. Из-за этого долгое время ходили разговоры о необходимости замены старого моста на новый. И вот однажды в городской газете появилось объявление: «В четверг, в 3 часа, старый мост будет взорван». Собралось множество зевак, желавших насладиться зрелищем. Ровно в 3 часа к мосту подъехала городская поливальная машина и… окатила мост водой (сыграла роль банальная игра слов. Дело в том, что в немецком языке слово spreng означает как взорвать, так и опрыскать – прим.переводчика). Зевакам и в голову не пришло, что тот четверг выпал на… 1 апреля! Позднее распространился слух, будто идея этой шутки принадлежала тайному советнику Ёкелю. Тот никогда этого не признавал, хотя всегда с удовольствием улыбался, когда его об этом спрашивали, ведь с чувством юмора у него всё было в порядке.

Но затем наступила весна 1929 года, пришедшая вслед за суровой зимой, принёсшей небывалую стужу. Морозы достигали –30 и –40 градусов. Всё это привело к разрушению старого моста. Ледоход, начавшийся лишь в конце марта, напрочь снёс его опоры и продолжался ещё несколько дней. Жители противоположного берега оказались на положении островитян, поскольку другого сообщения с городом у них не было. Наконец была сооружена временная переправа, которой разрешили пользоваться только пешеходам и очень лёгкому транспорту. Мясники были вынуждены возить свой товар со скотобойни на ручных тележках. Тяжёлый же транспорт направлялся в объезд через Норкиттен (Междуречье) и даже Таплакен (Талпаки). Одна дружественная нам семья, переезжавшая в Тильзит, везла свою мебель из Инстербурга через Таплакен и Хайнрихсвальде (Славск), прежде чем та попала в пункт назначения. Тем не менее, довольно быстро появился новый безопорный автомобильный мост, которому ледоход уже не был страшен. А мы всё ещё помним тот самый старый мост…

Для жителей некоторых из городских окраин путь на южный берег реки представлял собой довольно продолжительный маршрут, особенно если им приходилось для этой цели пользоваться автомобильным мостом. Поэтому ежегодно, как только заканчивался ледоход и спадало половодье, в окрестностях Альтер Маркт через Ангерапп возводили два деревянных мостика. Один из них вёл от крутого склона Вассергассе (Водного переулка) к Белильному полю, которым в былые времена управляла престарелая фрейлейн Каролина Подсзун. Позднее в Белильном домике поселился известный рыбак Хан (Hahn), чья супруга надзирала за полем. Другая часть Белильного поля называлась Белильней Кёхлера. К ней вёл второй мостик, начинавшийся от подножия старой лестницы Лютеркирхи. Как только уходила большая вода начинались приготовления к строительству этих мостиков, а мы, дети, подобно охотничьим псам внимательно за этим следили. Затем, с молниеносной скоростью разносилась весть: «Сегодня построят Белильную тропинку!». Едва начиналось это захватывающее действо, мы оказывались тут как тут. С больших лодок возводились высокие деревянные ко́злы, а крепкие мужички забивали их в речное дно. После этого на них укладывали в ряд три или четыре доски в качестве мостков и крепили с обеих сторон лёгкие перила. Вся эта конструкция выглядела весьма шаткой, и для начала было необходимо убедиться, что она не представляет никакой опасности. Мы же просто ждали, когда строители освободят проход, а затем радостно неслись по мостикам к нашему любимому полю. С весны и до самой осени там бурлила оживлённая жизнь. Прачки расстилали на зелёной траве бельё, затем стирали его в реке и, наконец, сушили. Те дни доставляли удовольствие не только нам, детям, но и домохозяйкам, служанкам, и прачкам, наслаждавшимся солнечными днями на Белильном поле. Там устраивались замечательные пикники. Было крайне любопытно наблюдать, как семьи, развесив сушиться свои постиранные сокровища, завтракали, обедали и пили кофе на свежем воздухе. Дети всегда принимали в этом участие, поскольку именно им доставалось носить всё это бельё. Те же, кто не был занят стиркой, охотно прогуливались по полю вместе со своими друзьями. Для жителей северного берега эти мостики означали существенное сокращение их пути к центру города. Такая идиллия продолжалась до Первой мировой войны. После её окончания противоположный берег стал постепенно застраиваться домами, казармами и засаживаться садами. Летних мостиков уже было недостаточно. Был необходим постоянный мост, который в результате и был построен. Им стал наш арочный мост, стоящий и по сей день. Городской архитектор Поль Шмоллинг, спроектировавший его, заслуживает нашей хвалы и благодарности. Пожалуй, у каждого инстербуржца есть фотография арочного моста на фоне Лютеркирхи. С очаровательной грацией он соединил два берега нашей старушки Ангерапп. Красивый и живописный вид открывался от доминировавшей над рекой кирхи. Двойные арочные ворота, словно склонившиеся друг к другу старые деревья (я энергично выступала во время их строительства, чтобы они были сделаны из дерева, но из этого ничего не вышло), открывали взору потрясающую картину, сочетавшую Ангерапп, Белильное поле с примыкающими к нему Ангераппскими высотами, и наши милые сердцу овраги. К мосту вела удобная лестница с двумя площадками для скамеек, с которых можно было наслаждаться мирным пейзажем. Возлюбленный арочный мост! Ты живёшь в нашей памяти, как одно из самых прекрасных мест нашего родного города! Часто в своих мечтах я поднимаюсь по ступеням, ведущим к Лютеркирхе, следуя из своего дома на Ангераппских высотах или, наоборот, спускаюсь по ним на пути из города. Снова и снова я убеждаюсь: ни одна прогулка и ни одна дорога не может быть прекрасней, чем та, что в нашем Инстербурге!

Остаётся упомянуть ещё об одном мостике. Он строился в стороне от города. Это деревянный мостик через Инстер. Вы могли пройти по нему, если хотели сократить себе путь, идя в город из Георгенбургкелена (ныне западная часть Маёвки) и Неттинена (Красная Горка). Он также покоился на ко́злах, но имел только две доски для перехода и односторонние перила. Только отважные и трезвые люди пользовались им, да и то с некоторым ужасом. И вот, когда однажды вечером в Георгенбургкелене вспыхнул крупный пожар, оказалось, что использовать этот мостик просто опасно для жизни. Но именно это и привлекло любопытную молодёжь, которая в темноте и сутолоке балансировала на шатком сооружении, пока огонь не был потушен.

Далее к востоку берега Ангерапп связывали и другие подобные мостики. К примеру, владелец загородного ресторана Люксенберг летом строил мостик, соединявший турнирное поле с его гостевым садом. По воскресным дням его непрочная конструкция едва выдерживала наплыв гостей. Поэтому в скором времени временный мостик был заменен постоянным стальным безопорным мостом, повисшим над рекой. Ходить в Люксенберг по мосту узкоколейной железной дороги запрещалось. Но даже если бы этого запрета и не существовало, то мы всё равно по нему не стали бы ходить, потому как это, действительно, было очень опасно. Дело в том, что, помимо рельс, по нему были проложены лишь очень узкие доски, а между ними головокружительная пропасть, на дне которой бурлящая вода, вызывающая дрожь в коленях. А ведь в любой момент мог появиться ещё и поезд! Впрочем, через определённые промежутки в перилах имелись выемки, в которых можно было укрыться, но и там под ногами оказывалась лишь маленькая дощечка. Но мы отправляемся дальше. Тильзитский железнодорожный мост, что находился напротив, также являлся табу для пешеходов. Несмотря на многочисленные мосты и мостики через Ангерапп, остро недоставало сообщения между районом оврагов, Караленерским шоссе (ул. Ленинградская) и Ангераппскими высотами. Там находились поселения, казармы, школа, а также посёлок Шприндт. У пешеходов, впрочем, была возможность сокращать маршрут в том направлении. Они прибегали к помощи господина Мантея, сдававшего им напрокат лодки и перевозившего их с одного берега на другой. Неподалёку от него армейское командование держало собственную баржу, на которой перевозило санитаров и солдат на Лицманнштрассе, а оттуда на Казерненштрассе (ул.Гагарина) и к дивизионному штабу.

Однажды поступило предложение построить автомобильный мост в том районе. Но этим проектом никто не заинтересовался, к тому же он сулил множество проблем. Прекрасный и романтичный овраг превратился бы в шоссе, а дорога на противоположном берегу потребовала бы обширных укреплений из-за того, что эта территория подвергалась постоянным наводнениям во время половодья. Во всяком случае, этот мост так и не вышел за рамки проекта.

Наши мосты и мостики продолжают жить в нашей памяти, и каждый из них будит личные воспоминания и переживания в любом старом инстербуржце…

Автор Шарлотта Кройцбергер

Перевод и иллюстрация Евгений А. Стюарт